— … украл шесть овец, ссылаясь на нехватку продовольствия для семьи. Бано требует вернуть скот и сурово наказать вора. Если мы не примем решение, Бано грозится обратиться напрямую к наместнику, — хриплым голосом зачитывал старик в углу стола, пока лэрд Лахлана добивал очередной кубок вина. Управленческие дела и распитие алкоголя остаются единственными достойными занятиями в зимнюю пургу, так что Фергюс практически ими и занимается второй месяц к ряду, решая споры многочисленных кланов своих земель. Кража — самое распространенное преступление в зимнее время, когда беднейшие кланы остаются без еды и вынуждены воровать у соседей.
— Напишите Бано, что он — тупая ошибка природы, появившаяся на свет благодаря…, — старик с серьезным выражением лица наклонился над столом, строча по листку, — Достопочтенный Бано, лэрд рассмотрел вашу жалобу и принял решение, — зачитал старик написанное, переведя взгляд на Фергюса.
— Пусть ему вернут четырёх овец, оставшиеся две забираю я — если хочет, пусть выкупает по справедливой цене. Если он не способен приглядывать за своим поголовьем, возможно, ему не следует заводить столько скота. Вору отрубить по пальцу за каждую овцу, но дать полгода на уплату выкупа Банко — половину стоимости украденного, — Фергюс допил очередную чашу, после чего встал со стола.
— У него нет шести пальцев, милорд. Вор потерял два года назад левую кисть, — пробормотал старик, когда все уже собрались расходиться, — Тогда принести мне палец с его ноги, — бросил Фергюс, покидая зал.

После обеда в Ошиане начинаются аудиенции — каждый мог обратиться к лэрду с просьбой, предложением или жалобой. Небольшой зал, обставленный гербами всех кланов Лахлана и большой герб МакАллистеров в центре, служащий фоном для «трона» — небольшого кресла спиной к стене, на котором сидел лэрд.
Отдав пустой кубок с вином слуге, Фергюс бодро вошёл в зал и поприветствовал всех, кто уже ждали своей очереди.
— Первым делом, я хотел бы принять присягу молодого лэрда, — улыбчиво подозвал МакАлистер парня лет шести. Его отец погиб двумя неделями ранее в море и оставил троих сыновей, старший из которых сейчас должен принести вассальную клятву, а младший из которых ещё ходить не научился.
Парень неуверенно зашагал вперёд, подбадриваемый своими родственниками. Упав на колени перед Фергюсом, он начал произносить слова клятвы словно стих. Наверняка последние две недели его только этой клятве и учили, натаскивали словно на стихотворение.
— Милорд, — Фергюс сжал ладони мальчика в своих, — Я с гордостью и благодарностью принимаю вашу вассальную клятву и клянусь оберегать ваши земли и права на них. У вас всегда будет место за моим столом и право на справедливый суд, — кивнув мальчику, Фергюс продолжил аудиенцию.
Спустя три десятка просителей, лэрд обнаружил себя практически одним в зале. Кажется, просители почти закончились, но вот в зал вошла женщина.

Издалека МакАлистер даже не сразу признал гостью, но чем ближе она подходила, тем отчетливее виднелось её лицо.
— А, богиня виски, — с улыбкой поприветствовал Фергюс хозяйку Мидхоупа, эксклюзивного поставщика виски если не для всего Лахлана, то для Ошиана уж точно.
— Вижу, не только ваш товар становится с годами лучше, но и вы сами — изобрели омолаживающий спирт? — со смешком спросил МакАлистер, оперевшись на подлокотник кресла.
— Дороги действительно отвратительные, но, сколько я об этом им не говорил бы, они всё никак не меняются. Надеюсь, что в Мидхоупе они более покладисты, — с театральным оханьем ответил мужчина, заметив корзину, — Вы мне что-то принесли, не так ли? — в глазах МакАлистера промелькнула озорная искра. Что же ещё может принести владелица винокурен?