Это оказалось немного проще, чем Лорна себе представляла - делать вид, будто ничего не случилось, будто не было никакого мирного договора, никакой свадьбы, никакой новой хозяйки дома. О леди Элизабет, которая ныне именовалась на фридлендский манер Элспет, - подкупить ли решила таким образом местный люд?, - женщина старалась забыть тотчас, как только та пропадала из поля её зрения. Гораздо сложнее было унять физическую боль в груди при виде литтонки и прогнать будто оживающие перед глазами панорамные картины всех тех прожитых бед и потерь, что перенесла женщина. Разумеется, во всём, в каждой пролитой слезе и погребальном костре островитянка не иначе винила Литтон. Быть может сама Элспет ни в чем не повинна, но руки её родных - отца и деда - уж точно по локоть во фридлендской крови. Лору передергивает всякий раз, когда она думает, чья внучка досталась ей с невестки, чья плоть и кровь расхаживает по замку и носит отныне фамилию её брата, её собственное родовое имя.

Но холода крепчали, а значит не приспособленные к стуже материковые дамы всё чаще запирались в своих комнатах, не показывая наружу нос, что не могло не радовать Лору. В конце-концов чем меньше она видела братову жену, тем ей спокойнее, тем реже приходилось переживать острое желание затащить девчонку в чулан и придушить собственными руками. Лора прекрасно знает, что никогда этого не сделает (никогда?) и это уж точно не вернет ей ни Кайлена, ни Ронана с Кормаком, но быть может она почувствует себя капельку лучше? Покуда литтонские леди пытались отогреться у камина, Лора не чувствовала дискомфорта от разгулявшейся зимы. Она знает, что даже март не сулит хорошей погоды, а потому как минимум ещё один месяц сможет избегать маленькую леди О`Блэр, всё ещё рискуя испепелить её взглядом в те редкие встречи, что им неизбежно выпадают, живя под одной крышей. Сближаться Лора не собиралась, узнавать юную пташку и её мысли, её переживания и чувства - тем более. Фридлендскую лисицу совершенно не интересовало, о чем болит сердечко новоиспеченной хозяйки замка и скучает ли та по дому. Что же интересно Лорне, так это о чем Элизабет пишет родным, впрочем, зимой корабли так редко выходят в открытое море, что вряд ли её излияния достигают родных мест. И всё же Лоре неспокойно - маленькая литтонка вполне может оказаться шпионкой и вступить в союз с нынешним наместником, высматривая и прислушиваясь ко всему, что происходит в замке лэрда.

Со всеми этими мыслями Лора жила несколько месяцев, напрочь не замечая Элспет, а уж если приходилось, то делала это максимально отстранено, подавляя раздражение и демонстрируя холодную формальную вежливость. Большего девочка не заслужила и даже это казалось Лоре слишком многим. Не удивительно, что её отношения с Кеннетом так же охладели, но в минуты забвения, оставаясь наедине, брат и сестра могли говорить и смеяться, как прежде, пусть в смехе том навсегда поселилась горечь. Проще всего не думать о происходящем вокруг Лорне было за работой, которой даже зимой всегда хватало, если знать, за что браться. Не жалея рук и собственной спины, она помогала женщинам на кухне, справно орудовала метлой и выезжала на охоту - уж где-где, а в этом занятии находя настоящую отдушину. Не потому, что ей нравилось убивать безвинных зверушек, скорее так она могла на какой-то призрачный миг почувствовать адреналин в собственной крови, не сопровождаемый гневом; могла представить, что где-то рядом скачет её живой и совершенно невредимый муж. Вылазки в близлежащие рощи так же помогали Лоре отвлечься, особенно когда компанию ей составляла Эйнсли. Не раз женщина ловила себя на преступной мысли: "А не воспользоваться ли услугами подруги-ведьмы в устранении её насущной проблемы?", но это, как говорится, всегда успеется.

Вот и сейчас женщина совершенно не думала о той, что несколькими этажами выше наверняка куталась в свои шали и дрожала от замкового холода. Лоре было совершенно не до этого в теплой пропахшей десятками трав кладовой, где женщина проверяла запасы и сортировала сборы. Основам врачевания её научила ещё леди Мьюриэль, а усовершенствовать знания помогла жизнь и сведущая в травах ведьма, которая всегда приходила на помощь своей лисьей подруге. Быстрые пальцы перебирали подвешенные к стеллажам пучки сухоцветов, покуда Лора тихо мурлыкала старинный фридлендский напев. Но атмосферу умиротворения оборвал стук в дверь и женщине пришлось обернуться через плечо, чтобы столкнуться взглядом с оленьими глазами маленькой леди О`Блэр.

- Приветствую, леди Элизабет, - подавляя вздох раздражения, отвечает Лора без особого энтузиазма. Нет, она её совершенно не приветствует и даже улыбчивое лицо девушки не способно заставить Лору ответить улыбкой. Она молча выслушивает просьбу девушки и с минуту думает, прежде чем начать бросать короткие взгляды с одного травяного сбора на другой, будто бы вспоминая, который подойдет. Ох, разумеется, Лорне совершенно плевать и на просьбу Элспет, и на её захворавшую служанку-литтонку. Пусть хоть все передохнут в эту зиму, но совесть всё же не дает ей просто отмахнуться: там человек страдает и на этого человека ненависть Лорны не направлена. Во всяком случае так открыто.
- Что ж, кое-что есть... Но ингредиентов не хватает. Она снова делает паузу, изучающе смотря на юную леди, но в кои-то веки не прожигает ту взглядом, подобно пламени свечи, прожигающим тонкую бумагу. Раз уж девочка пришла сама, а не прислала кого-то, пусть покажет, как она печется о своих людях...
- Захватите теплый плащ и приходите к конюшням, - чеканит Лора, будто бы что-то обдумав, но замечает замешательство на лице Элизабет, - что? Вы же хотите вылечить свою служанку? Она выгибает бровь и вопросительно глядит на маленькую леди, как бы проверяя ту на храбрость. Пойдет ли ягненок с лисицей неведомо куда? С секунду она не сводит глаз с девушки, но после отворачивается, вытирает руки о фартук и спешит его развязать. - Буду ждать вас там.